Все началось с магнолии. Засушенное соцветие выпало из сложенного рисового листа, хрупкие лепестки тут же покрылись россыпью мелких трещинок. Поднять ее с пола было невозможно - рассыпется ароматной пылью в ладонях. Сей-Сенагон смеялась, не зная, как правильно отреагировать в случае столь дерзкого заявления. "Прошу вас, Юкинари-сама, вы не представляете во что ввязываетесь", - думала она, передавая посыльному письмо, наказывая, чтобы к ее ответу был обязательно приложен чертополох. Сей-Сенагон была искусна в играх. Когда на следующий день одна из придворных дам передала ей невесомую розовую камелию, Сей-Сенагон почувствовала, как злорадная улыбка украсила ее лицо. "Так вам и надо, Юкинари-сама", - повторяла мысленно, а душа, казалось, вывернулась наизнанку. Она даже рассказала об этом Кинто-сама, надеясь на вразумительное наставление, но он отмахнулся от ее слов, советуя только не сочувствовать этому чудовищу и закидать его порог гортензиями. Сей-Сенагон выбрала нейтральную хризантему. И была поглощена нетерпением, ожидая ответа. Он приходил - она бы никогда не призналась насколько сильно ждала Юкинари-сама, - но не упоминал об их незатейливой "цветочной" игре. Излюбленные беседы казались фарсом. Он уходил - она бы никогда не призналась насколько сильно огорчалась этому, - оставляя ее в одиночестве и полную раздумий. Гроздь калины окрасила красным зимний вечер перед ее отбытием из столицы. Сей-Сенагон улыбалась. Помнила, что между книжных страниц полыхает алым кленовый лист, желающий быть вложенным в ее последнее письмо ему.
цветочная матчасть.магнолия - "хочу вас любить" чертополох - "со мной опасно иметь дело" розовая камелия - "тоскую по вам" гортензия - "вы мне безразличны" хризантема - "вы замечательный друг" калина - "если вы покинете меня, мое сердце разобьется" кленовый лист - "моя любовь с вами"
-
-
20.09.2012 в 01:12Все началось с магнолии. Засушенное соцветие выпало из сложенного рисового листа, хрупкие лепестки тут же покрылись россыпью мелких трещинок. Поднять ее с пола было невозможно - рассыпется ароматной пылью в ладонях. Сей-Сенагон смеялась, не зная, как правильно отреагировать в случае столь дерзкого заявления.
"Прошу вас, Юкинари-сама, вы не представляете во что ввязываетесь", - думала она, передавая посыльному письмо, наказывая, чтобы к ее ответу был обязательно приложен чертополох.
Сей-Сенагон была искусна в играх.
Когда на следующий день одна из придворных дам передала ей невесомую розовую камелию, Сей-Сенагон почувствовала, как злорадная улыбка украсила ее лицо.
"Так вам и надо, Юкинари-сама", - повторяла мысленно, а душа, казалось, вывернулась наизнанку.
Она даже рассказала об этом Кинто-сама, надеясь на вразумительное наставление, но он отмахнулся от ее слов, советуя только не сочувствовать этому чудовищу и закидать его порог гортензиями. Сей-Сенагон выбрала нейтральную хризантему. И была поглощена нетерпением, ожидая ответа. Он приходил - она бы никогда не призналась насколько сильно ждала Юкинари-сама, - но не упоминал об их незатейливой "цветочной" игре. Излюбленные беседы казались фарсом. Он уходил - она бы никогда не призналась насколько сильно огорчалась этому, - оставляя ее в одиночестве и полную раздумий.
Гроздь калины окрасила красным зимний вечер перед ее отбытием из столицы. Сей-Сенагон улыбалась. Помнила, что между книжных страниц полыхает алым кленовый лист, желающий быть вложенным в ее последнее письмо ему.
цветочная матчасть.
-
-
26.02.2015 в 10:50Не з.