[She Wolf] Досуг мне разбирать вины твои, щенок! Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать.(с)
APH. Швейцария| Лихтенштейн. Нежиться на траве. "Не бойся, моя маленькая. Когда - нибудь я научусь тебя любить."
-
-
02.10.2010 в 16:18Облака неспешно ползут по ярко-голубому небу, загораживая солнце. Так даже лучше - можно беспрепятственно смотреть ввысь, не щурясь от этого всепроникающего света.
Тут, на вершине одного из холмов, покрытых сочной травой, всё кажется сказочным, совершенно нереальным. Все проблемы отходят на второй план и далёкое щебетание птиц усыпляет сознание, давая возможность провалиться в приятную дремоту и видеть изумительные сны, кажущиеся такими настоящими.
Лихтенштейн сидит, поджав по себя ноги и умиротворённо смотрит на Ваша. Он всегда чем то обеспокоен, всегда так занят, что когда на его лице появляется эта счастливая улыбка, это становится маленьким праздником. Целым событием для неё.
Она представляет себе его беззаботные сны, полные чего-то невообразимо прекрасного и лёгкого и её зелёные глаза начинают светится от радости.
- Когда-нибудь все тревоги оставят тебя, - тихо шепчет она, боясь потревожить своего брата, - У нас всё будет хорошо и спокойно и тебя никто больше не побеспокоит. Мы будем счастливы.
Она ложиться на траву и улыбается, глядя в это высокое светлое небо.
- Я люблю тебя, брат, - одними губами произносит Лихт, кончиками пальцев касаясь его ладони.
А Швейцария, приоткрыв глаза, смотрит на её волнистые светлые волосы, представляя, как однажды он проведёт по ним рукой и скажет ей то, что она так хочет услышать.
"Не бойся, моя маленькая. Когда-нибудь я научусь тебя любить."
-
-
02.10.2010 в 17:36Зокащег.
-
-
02.10.2010 в 17:38*поняла намёк и послушно убилась о стену*
простите.)
автор
-
-
02.10.2010 в 17:48в принципе... Если бы вы сформулировали по-точнее, чего Вам хочется, я могла бы попытаться исполнить...)
всё он же
-
-
02.10.2010 в 17:55-
-
11.10.2010 в 23:11358 слов
Видимо, я задремал, потому что, когда, наконец, услышал голос Лихтенштейн, она чуть удивленно и обеспокоено смотрела на меня. Постаравшись выдавить из себя улыбку, я отрицательно покачал головой на ее предложение перебраться в дом. Ранняя осень еще хранила в себе тень летнего тепла, которое было столь скоротечно. По синеве закатного неба ползли светло-розовые облака, земля под нами пахла солнцем и сухой, но еще зеленой травой, в которую хотелось уткнуться носом, крепко зажмуриться и забыть обо всех тягостях войны. Какая слабость – пытаться убежать от проблем тогда, когда весь мир катится к чертям. Но как сложно не смягчиться, когда порыв ветра не приносит с собой запах пороха, а на уши не давят мольбы людей, когда узкий мирок не сотрясают взрывы, а жизнь обещает очень скоро наладиться… Хотя не пустые ли это мечты? Экономика перенесла серьезные потери, да и Лихтенштейн нуждалась в поддержке. Я посмотрел на девушку. Она уже не была такой бледной и худенькой, как в тот день, когда я встретил ее под проливным дождем. На щеках играл легкий румянец, а зеленые глаза лукаво поблескивали из-под длинных светлых ресниц, в золотистые короткие волосы была вплетена розовая лента, подаренная мной. Я хотел бы подарить ей больше, наплевав на свою чертову экономность (ведь даже этот жмот Эдельштейн иногда баловал свою Лизхен) но ни время, ни средства не позволяли этого. Воспоминания об Австрии отдалось неприятной тяжестью в груди. Бывший приятель не мог сохранять спасительный нейтралитет из-за того, что был втянут Германией в войну, которая ничем, кроме деления ему не грозила. Печальная и жалкая участь…
Мои размышления прервало пение Лихтенштейн, чей звонкий чистый голос, даже ненавистный сейчас немецкий, делал удивительно музыкальным и мелодичным. Эти звуки дарили надежду, заставляли верить в будущее, где нам обоим будет уделено особое место в мире. Предательство, страх, обида в моей душе гибли от одной ее солнечной улыбки, но шрамам, которые они оставляли за собой, только предстояло зарасти. Нельзя начать доверять кому-то безоговорочно после вековых разочарований, даже в близких друзьях. Но когда Лихтенштейн замолкает и с мольбой смотрит мне в глаза, задавая единственный вопрос:
- Ты же всегда будешь со мной?
Мне остается только неопределенно пожать плечами и дать самому себе обещание: «Не бойся, моя маленькая. Когда-нибудь я научусь тебя любить».
-
-
11.10.2010 в 23:26Зокащег.
-
-
11.10.2010 в 23:31Автор № 2