[She Wolf] Досуг мне разбирать вины твои, щенок! Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать.(с)
Mulan. Мулан | Шань-Ю. В плену. "Не буду думать об этом сегодня. Подумаю завтра". AU относительно канона.
-
-
04.01.2011 в 01:47Я вообще-то не хотела дарк писать, но так вышло. Вы уж, того, извините ^_^'
725 слов, дарк, кровисча, всё плохо
В горле стоял ком – и чёрт его знает, что это было такое: крик, слезы, позавчерашняя (или уже недельная? в плену забываешь о числах) еда? Да и какая разница, на самом деле, в таком-то чудесном положении.
Для Мулан оставался удивительным тот факт, что её не убили – вероятно, надеялись, что от голода она умрёт сама, но проткнуть мечом было бы вернее, ужасная недальновидность… или наоборот? Если некоторое время назад она ещё понимала, что от неё требовали гунны, то сейчас думать было настолько сложно и больно, что она уже на автомате отвечала, мотая головой и прокусывая губу до мяса: «Нет. Нет… не скажу. Нет!».
Запах в лагере у Шань-Ю (и как только выжил? разве он не взорвался от петард тогда, во дворце императора? чудовищная живучесть!) стоял отвратительный, хуже, чем у них в лагере, когда она ещё служила в армии и была не благопристойнейшей, хоть и непутевой девицей Фа Мулан, а не менее непутевым воином, но тем не менее весьма славным парнем Фа Пингом: грязная одежда (бродяги в Китае пахнут лучше!), пот, кров, запах давно немытого тела, перемешанный с запахом отвратительного варева, которым тут кормят местных солдат… впрочем, какие это солдаты – варвары, дикари, организация на нуле, однако вождя слушает почти с благоговейной святостью. Как ему это удается?
Сам Шань-Ю чувствовал себя замечательно, хотя огромный, на всё лицо, ожог пугал как Мулан, так и самих гуннов - Мулан своими глазами видела быстро мелькающий в глазах воинов мгновенный страх и брезгливость, который тут же менялся покорностью и благолепием. Сам же Шан-Ю, кажется, вовсе не был обеспокоен порчей своего лица, а вот то, что из-за взрыва он лишился зрения на один глаз – о, это он вспоминал частенько при допросе Мулан.
И не легче ли было сразу убить, зачем они её держат?
- …утомила меня. – Из-за недельного (трехдневного? сколько прошло времени?) голода Мулан не почувствовала боли, когда её полоснули по горлу, чуть ниже жизненно важных артерий, но тем не менее довольно глубоко. Но не больно почему-то. Странно. – Куда ваши воины отвезли императора?
Последняя фраза дошла до сознания обессиленной девушки, и, кажется, она немного приободрилась.
«Отвезли императора?... Чен, неужели Чен меня все-таки послушал? Стоп, Чена убили, рядом со мной же… Яо? Или Ли? Но, боже, какие, какие они молодцы, я же говорила, говорила…».
- Отвечай же!
Мулан сфокусировала расплывающийся взгляд на Шань-Ю; ей бы и хотелось ему ухмыльнуться, но совершенно не было никаких сил, никаких, совсем.
«Интересно, когда они меня убьют?».
- Нет, - ответила она уже по привычке.
Без того узкие соколиные глаза Шань-Ю от внутренней ярости совсем превратились в две узенькие щёлочки.
«Не буду думать об этом сегодня. Подумаю завтра. Если доживу».
Он медленно вздохнул (почему не сразу? сдерживал гнев?), медленно обошел вокруг пленницы и положил ей руку на голову. От этого внезапного жеста у Мулан тут же возник рвотный позыв – а, думала, нечем…
- Ты красивая девушка, Фа Мулан.
И голос нарочито ласковый. Неужели?...
– У нас не такие красивые женщины, как в Китае.
«Пожалуйста, пожалуйста, только не это...».
- Было бы очень жаль увидеть тебя старой, тебе это не пойдёт.
«Умру. Обязательно умру, если он до меня дотронется».
- Хм, и какое ты знаешь средство от старости? – Вождь гуннов, казалось, на мгновение задумался, затем его лицо расцвело, и он хищно улыбнулся: - О, я, кажется, знаю!
…Мулан с большим удивлением отметила, с каким хрустом и хлюпаньем искривленный в боях меч Шань-Ю пронзил ей грудную клетку.
«Вот так погибают воины, да, папа?».
Тело её скрутила невероятная боль, но сознание было чистым, более чистым, чем всю неделю (или сколько дней она находилась в плену) до этого.
«Интересно, так всегда бывает перед смертью?».
Шань-Ю сделал шаг назад, вытаскивая из тела девушки окровавленный меч; конечно же, улыбался, только что же раньше его держало от этого поступка?
«А, всё равно. Уже всё равно…».
- …капитан!
Чень По развернул коня: бой с гуннами прошёл с огромными потерями, но – одолели. Всех до единого одолели. Первым, как ни странно, удалось убить Шань-Ю – стрела Ли попала ему точно в сердце. Мгновенная смерть, достойная великого воина – но не грязного варвара-завоевателя. На всякий случай Яо после битвы зарезал его ещё раз – для верности: не хватало ещё, чтобы он и в этот раз выжил…
- Смотрите, это же!...
Молодой воин вынес из палатки тело, и трое великих военнослужащих – капитан Чень По, капитан Яо и капитан Ли – все они вскрикнули в один голос.
На руках у юного воина лежал труп изможденной, исхудалой, измученной, но улыбающейся Мулан.
-
-
04.01.2011 в 19:19не заказчик, но большой фанат Мулан
-
-
04.01.2011 в 19:26Огромное спасибо, да )
-
-
07.01.2011 в 23:16Слов нет.
тоже не заказчик, но подписавшийся в ожидании исполнения
-
-
07.01.2011 в 23:18Гран мерси )
-
-
08.01.2011 в 16:32-
-
03.02.2011 в 14:54Маленькое зеркало изящной китайской работы. Мулан судорожно закусывает нижнюю губу, пытаясь удержаться от рыданий, касается холодного стекла. Она не хочет знать, какой красавице пришлось заплатить жизнью за этот трофей.
- Нравится?
Девушка мотает головой. Переливчато звенят монисты на удерживаемом диадемой платке.
- Отчего же? – смуглые пальцы пробегают по широкому золотому обручу.
Мулан сжимает зубы и отводит взгляд, стараясь смотреть на маленький сосуд для благовоний, на резной ларь, на собственные судорожно сцепленные руки, на что угодно, только не на своего пленителя. Шею неприятно тяготит массивное янтарное ожерелье.
- Когда муж спрашивает, ты должна отвечать, - Шань-Ю цепко берет пленницу за подбородок.
- Ты мне не муж, - порывисто говорит Мулан, резко отстраняясь от гунна.
- Пока нет, - хмыкает Шань-Ю, набрасывая на голову меховой капюшон. – Такие женщины, как ты, рождаются раз в столетие. Ты же не думаешь, что я могу оставить Китаю столь ценное сокровище?
- Ты убил императора. Его дочерей ты отдал своим военоначальникам. Что тебе еще нужно?
- Думаю, тот, кто возглавил сопротивление, - скалится гунн, обнажая желтоватые зубы.
Мулан вздрагивает. Почему-то сомнений в том, что она знает имя этого храбреца, нет.
- Его голова станет моим свадебным даром тебе.
…Девушка устало обхватывает себя руками за плечи и опускается на мягкую лежанку. Как же она была самонадеянна, когда на перевале вступила в бой с выжившими гуннами.
«Духи предков, молю вас, сохраните Шенга…»
Мулан предпочитает думать, что именно он пытается дать отпор воинственным кочевникам.
«А если же он погиб… Нет. Не буду думать об этом сегодня. Подумаю завтра. Пусть сегодня у меня будет надежда».
-
-
03.02.2011 в 19:47Это... ааа, как это **
-
-
03.02.2011 в 20:27-
-
03.02.2011 в 20:35Автор один