478 слов. Возможно, АУ, потому что автор не в курсе прошлого Реви (смотрела только 1 сезон аниме).
От рыданий почему-то сводило не лицо, а горло, и поэтому Реви уже не могла орать – лишь тихонечко скулить сиплым, посаженным голосом. Пальцы намертво вцепились в руки – должно быть, после них останутся синяки, пускай. Всё равно девка побита так, что какие-то синяки на руках – почти украшения. Валяться бы ей и дальше с голой жопой, если бы какая-то вшивая цыганка не накинула на неё свой платок; сколько так она лежит, пять часов? десять? Самое главное, что Реви не следила не то что за временем, а просто за освещением вокруг: перед глазами – сплошная мутная пелена, как немного ранее, когда её, уличную хулиганку, ни за что впечатали носом в землю и давай наяривать хуем в жопу. Тогда, впрочем, она видела хотя бы асфальт, пусть его и смазывали стекавшие вниз ко лбу слезы и сопли, а сейчас она не видела вообще ничего. Огни какие-то, краски смазанные, и одна лишь мысль всё это время «Убейте меня. Убейте меня. Убейте меня. Ну». Так бы и не встала, если б её не начали присматривать себе голуби. Давно вокруг неё ходили, курлыкали что-то меж собой – она их не видела, конечно, пока один из них не клюнул её, чтобы попробовать человеческую мертвячину на вкус. Она и очнулась; впрочем, даже не так – не очнулась. Просто внезапно перед её глазами мир стал чётким, а блуждающие туда-сюда пятна приобрели форму и цвет. Реви посмотрела на голову сбоку, который рассматривал её (а, может, это вообще голубица была – хуй знает, она не грёбаный птицевед), и спокойно так, равнодушно почти протянула руку. Голубь – тупая птица, и даже отбиваться не стал, когда она схватила его за горло. Так и задушила, он крылышками немного похлопал, остальных попугал, но все равно сдох. И вид обмякшей в руке птички странным образом вернул Реви к жизни; в голове появились мысли, она наконец начала чувствовать (хотя бы то, что жопу она себе отморозила напрочь, и надо, наверное, подтянуть штаны). А ещё в голове появилась Цель – та самая, которая, как говорится, освещает жизненный путь и всё такое. Прям такая, Цель-Цель, с большой буквы. И для этой цели она почти придушит одного негритёнка, отнимет у него пистолет и деньги, затем зайдёт к дядюшке Джо, купить на всё это ещё одну парочку стволов… а затем – искать ублюдков. Всё равно ей уже терять нечего, а оружейная сталь приятно успокаивает…
- Вот чему научил меня Нью-Йорк, - пробормотала Реви, пуская мутный дым в чистое роанапурское небо. – Никаких мужиков, никакого бабла и никаких ебаных бриллиантов. Пистолеты – вот они, лучшие друзья девушки. Круто придумала, а? И морская гладь, потревоженная пальцами ног Реви, весело колебалась; море – лучший собеседник и друг бывшей уличной нью-йоркской хулиганки. Оно хотя бы не будет читать нравоучения и выражать сочувствие, а это то, что Реви как раз и было нужно. А теперь – пора возвращаться к работе: убивать людей, грабить корабли и всякое такое. Те двое ублюдков в Нью-Йорке были отличным разогревом для дальнейшей жизни: теперь-то уж Реви никогда и никому не позволит себя нагнуть.
Я тебя сейчас испепелю! — Я тебя умоляю! Заправь фитиль в трусы и не позорься...
Ну, что можно сказать? Вы почти угадали, хоть Реви изнасиловали в полицейском участке, но где она оказалась сразу после этого и в каком состоянии нам неизвестно. Так что годная занавесочная история получилась. Такой вариант имеет право на жизнь. Спасибо вам огромное за исполнение. Мне очень понравилась ваша Реви ее канонная модель поведения - не сдавайся и пусть лучше убьешь ты, чем тебя. Откроетесь?
-
-
17.07.2013 в 19:19От рыданий почему-то сводило не лицо, а горло, и поэтому Реви уже не могла орать – лишь тихонечко скулить сиплым, посаженным голосом. Пальцы намертво вцепились в руки – должно быть, после них останутся синяки, пускай. Всё равно девка побита так, что какие-то синяки на руках – почти украшения. Валяться бы ей и дальше с голой жопой, если бы какая-то вшивая цыганка не накинула на неё свой платок; сколько так она лежит, пять часов? десять? Самое главное, что Реви не следила не то что за временем, а просто за освещением вокруг: перед глазами – сплошная мутная пелена, как немного ранее, когда её, уличную хулиганку, ни за что впечатали носом в землю и давай наяривать хуем в жопу. Тогда, впрочем, она видела хотя бы асфальт, пусть его и смазывали стекавшие вниз ко лбу слезы и сопли, а сейчас она не видела вообще ничего. Огни какие-то, краски смазанные, и одна лишь мысль всё это время «Убейте меня. Убейте меня. Убейте меня. Ну».
Так бы и не встала, если б её не начали присматривать себе голуби. Давно вокруг неё ходили, курлыкали что-то меж собой – она их не видела, конечно, пока один из них не клюнул её, чтобы попробовать человеческую мертвячину на вкус. Она и очнулась; впрочем, даже не так – не очнулась. Просто внезапно перед её глазами мир стал чётким, а блуждающие туда-сюда пятна приобрели форму и цвет. Реви посмотрела на голову сбоку, который рассматривал её (а, может, это вообще голубица была – хуй знает, она не грёбаный птицевед), и спокойно так, равнодушно почти протянула руку. Голубь – тупая птица, и даже отбиваться не стал, когда она схватила его за горло. Так и задушила, он крылышками немного похлопал, остальных попугал, но все равно сдох. И вид обмякшей в руке птички странным образом вернул Реви к жизни; в голове появились мысли, она наконец начала чувствовать (хотя бы то, что жопу она себе отморозила напрочь, и надо, наверное, подтянуть штаны). А ещё в голове появилась Цель – та самая, которая, как говорится, освещает жизненный путь и всё такое. Прям такая, Цель-Цель, с большой буквы.
И для этой цели она почти придушит одного негритёнка, отнимет у него пистолет и деньги, затем зайдёт к дядюшке Джо, купить на всё это ещё одну парочку стволов… а затем – искать ублюдков. Всё равно ей уже терять нечего, а оружейная сталь приятно успокаивает…
- Вот чему научил меня Нью-Йорк, - пробормотала Реви, пуская мутный дым в чистое роанапурское небо. – Никаких мужиков, никакого бабла и никаких ебаных бриллиантов. Пистолеты – вот они, лучшие друзья девушки. Круто придумала, а?
И морская гладь, потревоженная пальцами ног Реви, весело колебалась; море – лучший собеседник и друг бывшей уличной нью-йоркской хулиганки. Оно хотя бы не будет читать нравоучения и выражать сочувствие, а это то, что Реви как раз и было нужно.
А теперь – пора возвращаться к работе: убивать людей, грабить корабли и всякое такое. Те двое ублюдков в Нью-Йорке были отличным разогревом для дальнейшей жизни: теперь-то уж Реви никогда и никому не позволит себя нагнуть.
-
-
17.07.2013 в 19:55Спасибо вам огромное за исполнение. Мне очень понравилась ваша Реви ее канонная модель поведения - не сдавайся и пусть лучше убьешь ты, чем тебя. Откроетесь?