3F-10.

[Ricordi.]

Original. Парень\девушка. Оба бывшие подопытными в некоей зловещей лаборатории находятся в бегах. Ищут неожиданные укрытия и стараются провести каждый день и каждую ночь как последние. A+ R+

@темы: Original

Comments

[Гость]

(от автора: R не получилось, но надеюсь, что всё же хотя-бы отдалённо подходит)

692 слова

Сейчас лето и жара стоит просто ужасная. Это хорошо. Хотя раньше Михаил сказал бы иначе, да и Тая бы его поддержала. Они бы наперебой рассказывали, как это здорово скатываться с заснеженных склонов на горных лыжах, что именно зимой заливают самые лучшие катки, обязательно бывает новогодняя ёлка и мандарины, само ощущение мороза на коже и тёплое какао дома, да много чего ещё зимой бывает. Но сейчас лето, жара и это более чем хорошо. Хотя бы потому, что в такую погоду все будут сидеть поближе к кондиционерам, вентиляторам и прочим спасительным вещицам, и никому и в голову не придёт обратить на них внимание. Хотя вряд ли их доктора «Франкенштейна» остановит какое-то жалкое лето, когда случилось ЧП категории «А». Сбежали два образца из его личной лаборатории, два образца на которых он проводил эксперименты, ставил на них опыты, два образца которые продержались и не умерли дольше, чем другие его подопытные, а потом предали его и посмели сбежать! Хотя, как можно назвать это предательством если своего согласия на роль подопытных они не давали? Но ведь у их доктора «Франкенштейна» своя логика и своя философия. Единственные, кого Михаилу и Тае действительно было жаль так это парочку лаборантов наблюдавших за ними и недосмотревших. По сути, те ребята были не такими уж и плохими по сравнению с доктором. И всё же не сбежать было нельзя.
Заброшенный трейлер. Что он делает в этом парке не понятно, но вполне сойдет, чтобы переночевать. К тому же в эту часть парка уже давно никто не заглядывает и она отвратительно неухожена. Абсолютное не созвучие с не менее отвратительной отталкивающей идеально-холодной чистотой лаборатории, где нет места ничему живому. Но тут в парке и в этом старом трейлере всё-таки хочется быть.
У самого входа Михаил падает на колени, сгибаясь и сжимая руки в кулаки. Приступы дикой боли один из «подарков» и почти уже привычны… только от этого лучше или легче не становится. В лаборатории по желанию доктора «Франкенштейна» им могли дать обезболивающее (что случалось крайне редко и приравнивалось чуду, но всё-таки случаи были), чаще им давали какой-нибудь наркотик, от которого только становилось хуже. После побега же приступы просто были, и их нельзя было сделать ни легче, ни больней, чем они есть на самом деле.
Тая ничего не говорит, просто опускается рядом с ним на колени, немного придерживает за плечи и ждёт. Помочь она ему всё равно ничем не может, а слов, которые могли бы хоть что-то для него изменить, она не знает.
- Ты лучше меня, - говорит он после того как приступ проходит, она лишь отмахивается и помогает встать. Оба ведь знают, что если это случится с ней (а это случится и с ней и с ним, они знают), то Михаил будет просто ждать для Таи как и она для него. И это одно из немногих тех счастий, которые у них есть, когда кто-то рядом, знает и ждёт.
В трейлере нет ровным счётом никаких удобств. Старая скамейка непонятно как держащаяся у стенки и всё. Но это сейчас не имеет значения, всё равно ничего другого нет. Опускаются на скамейку, сидят рядышком и очень долго молчат. А потом Михаил целует Таю и это уже привычно означает, что они снова будут вместе. Просто потому, что в любое завтра они могут оказаться снова там откуда бежали или просто умереть, или это могло случиться в любое вчера… Поэтому именно так.
На их телах много шрамов и ожогов, что никак не отменяет того что сейчас они самые лучшие друг для друга, потому, что знают что чувствуют когда ждут, потому, что не любят и в других обстоятельствах такого бы не произошло бы. Но сейчас он любит её словно она его невеста и теперь уже жена, словно она его любит не меньше, а этот старый трейлер не трейлер, а номер для новобрачных в пятизвёздочном парижском отеле.
Это лето выдалось особенно жарким и душным. Может быть, зима будет холодной? Впрочем, это сейчас не так уж и важно. В лаборатории так и не представившегося своим подопытным доктора и потому ставшего для них «Франкенштейном», их личным ночным кошмаром, по-прежнему ЧП категории «А» и по-прежнему в любой момент может наступить любое завтра. Только последнее время ждать беглецам приходиться всё чаще и дольше, а жить хочется сильнее, чтоб как нормальные люди и зимой с лыжами, ёлкой и горячим какао.

[Hikimaru]

Неплохо. Не совсем то, что ожидалось, конечно, но ведь все люди мыслят по-разному. Кроме того, здесь меня интересовал больше сюжет, чем R (хотя, это тоже было желательно, вот почему стоят плюс, но не восклицательный знак). Откроетесь?
П.с. "Франкенштейн" это корпорация? И чего они всё-таки хотели добиться этими опытами?

[Зелёная Мамба]

Откроюсь. Франкештеном доктора подопытные называли... так для себя. тут, если честно, больше пыталась раскрыть то, что было после побега, а не в самой лаборатории. про опыты мне представлялось применение каких-то жестоких препапатов, операции ради научного весьма жестокого эксперимента, ну и т.д.

[Гость]

Исполнение номер два.
598 слов.

Бежать. От безумия. Бежать. От боли. Бежать. Бежать. Б е ж а т ь.
Хиге роняется на снег. Снег у ее ног отчего-то отливает красным. Она больше не хочет бежать. Не может. Нет.
Хансе падает перед ней на колени и умоляет продолжать путь. У Хансе нет правой руки, но его желание жить настолько заразительно, что Хиге соглашается.
Они бегут через зимний норвежский лес, не зная, удастся ли когда-нибудь остановиться.
Они находят дом. Хансе запрещает Хиге делать хотя бы шаг в его сторону, но девушка уверена, что они убежали достаточно далеко от лаборатории, и смогут здесь хотя бы немного отдохнуть. Отдышавшись, они стучат в дверь, но никто не отвечает. Они выбивают окно на веранде и проникают во внутрь. Хиге плачет. Хансе осматривает дом.
Оба из них помнят о вживленном в позвоночник датчике слежения, но предпочитают об этом не говорить.
Смыв с себя кровь в умывальнике, они пытаются найти хотя бы какую-то еду. Порыскав по шкафам, Хансе находит старые заплесневалые крекеры и банку с чаем — отличный ужин для тех, кто привык питаться внутривенно.
Последняя их ночь в этом доме. В этом мире. Последняя их ночь.
Хиге помогает Хансе развести костер — прямо здесь, на каменных плитах пола —, притаскивает подушки и разогревает чай. Жмется к нему, как маленькая, завороженно глядя на огонь. Греет руки о чашку с чаем.
Чашка Хансе стоит на полу. Он никогда не любил горячего чая, да и гладя девушку по голове, он занимает единственную руку.
Когда Хиге начинает дремать, Хансе подкладывает ей под голову подушку и уходит к окну. Их уже ищут. Найти их не составит труда.
Лес за окном кажется невообразимо опасным. Парень задвигает шторы и возвращается к костру.
Девушка просыпается от дремы и испуганно спрашивает, что случилось. Хансе гладит ее по щеке и говорит, что всё хорошо. Она укладывается на его колени и рассказывает, что когда была совсем ребенком, у них с родителями тоже был домик в лесу. Хансе улыбается и просит рассказать еще.
Она говорит о детстве, переходя на шепот, а спустя время вовсе замолкает. Ее дыхание выравнивается и Хансе замечает, что девушка снова уснула.
Страшно становится на рассвете, когда к пению птиц примешивается гул. Хансе не смотрит в окно, ясно представляя, что может там увидеть. Он будит Хиге и просит ее, сонную, спрятаться. Она прячется в диван.
Усевшись на одну из подушек перед дверью, Хансе сочиняет легенду о том, как они расстались с Хиге, и ждёт своего конца.
Лежа в диване, Хиге давится истерикой, закрыв ладонью рот и пытаясь не издавать не звука.
«Спасибо» — Хиге точно слышала, что сказал Хансе.
Спустя пару минут отворяется входная дверь.

[Hikimaru]

Хорошее исполнение, мне нравится. Откроетесь?

[сны о молоке]

Вот он, я!..

[Гость]

Спасибо, приятно было читать оба варианта))) тема та же но жанр и стиль разные