- Тебе, наверное, нельзя столько сладкого - хмурится Куруруги,заметив обилие фантиков на трюмо. - Не будь занудой, лучше расчеши меня...
С.С. выглядела изумительно, как всегда. Глядя на неё, такую абсентово-пьянящую, пропуская сквозь пальцы блестящие пряди, он начинал ощущать vertigo.Несмотря на чудовищную лень и тяжесть своей драгоценной ноши, ведьма оставалась невероятно искусительной, заставляя весь день думать лишь о том, чтобы забыться и уснуть в её объятьях. Это не было любовью в привычном понимании, но она стала его микстурой от печали. В целом мире не осталось никого ближе.Любовница с полынными волосами, снежным именем и глазами породистой кошки - всё, что он хотел помнить из прошлой жизни и только она одна хранит память о его истинном Я.
- Тебе, наверное, нельзя столько сладкого - хмурится Куруруги,заметив обилие фантиков на трюмо.
- Не будь занудой, лучше расчеши меня...
С.С. выглядела изумительно, как всегда. Глядя на неё, такую абсентово-пьянящую, пропуская сквозь пальцы блестящие пряди, он начинал ощущать vertigo.Несмотря на чудовищную лень и тяжесть своей драгоценной ноши, ведьма оставалась невероятно искусительной, заставляя весь день думать лишь о том, чтобы забыться и уснуть в её объятьях. Это не было любовью в привычном понимании, но она стала его микстурой от печали. В целом мире не осталось никого ближе.Любовница с полынными волосами, снежным именем и глазами породистой кошки - всё, что он хотел помнить из прошлой жизни и только она одна хранит память о его истинном Я.