R-36.

[Veni Vidi Vici]

Джон Апдайк «Бразилия». Тристан | Изабель. Кольцо с надписью «ДАР».

@темы: Джон Апдайк «Бразилия»

Comments

[Гость]

1056.

Черное - оттенок коричневого. Как и белое, если приглядеться. На Копакабане, самом демократичном, многолюдном и опасном пляже Рио-де-Жанейро, все краски сливаются в один ликующий цвет ошеломленной солнцем человеческой плоти, покрывающей песок вторым, живым слоем кожи.

Тристан, искупавшись в море, вышел на берег, ослепленный солью океанских волн за отмелью и полуденным сиянием пляжа; тела людей дымились на песке. Лучи декабрьского солнца с такой силой обрушивались на землю, что над линией прибоя то и дело возникали кольца радуг, которые сверкали над головой юноши подобно резвящимся духам.

Возвращаясь к поношенной футболке - она же служила ему полотенцем, - Тристан, несмотря на резь в глазах, заметил белокожую девушку в открытом купальнике там, где толпа загорающих редела. За ее спиной виднелись волейбольные площадки, пешеходная дорожка Авенида-Атлантика, вымощенная волнистыми черно-белыми полосами.

Она была с другой девушкой. Та, пониже ростом и посмуглее, смазывала подругу кремом; от холодного прикосновения белокожая девушка выгибала спину, поднимая в такт движениям подруги грудь и округлые лоснящиеся ягодицы. У Тристана щипало глаза, но привлекла его не белизна девичьей кожи, а необычный цвет купальника, который создавал иллюзию природной публичной наготы. Впрочем, не совсем полной: на девушке была черная соломенная шляпка с плоской тульей, загнутыми кверху полями и блестящей черной ленточкой. Именно такую шляпку, подумалось Тристану, девушка высшего света из Леблона наденет на похороны своего отца.

Ангел или шлюха? Разве девушка не может быть и тем, и другим?
Она создана для меня… - внезапно произнес Тристан, повинуясь импульсу, пришедшему из самых глубин его существа.Он верил в духов и судьбу. Сжимая в руке мокрую, облепленную песком футболку, он пошел по полуголому людскому лежбищу к девушке, которая, почуяв охотника, приняла гонорный вид. Его выцветшую оранжевую футболку украшала надпись "Одинокая звезда". В потайном кармашке внутри черных шорт, он хранил лезвие бритвы в чехле, который сам аккуратно вырезал из толстого обрезка кожи. Бритву он называл "Бриллиант". Синие вьетнамки Тристан спрятал под колючим кустиком у края тротуара.

Он вспомнил, что у него есть еще кое-что: кольцо медного цвета с буквами "ДАР" на маленькой овальной печатке, сорванное с пальца старой американки; надпись эта бесконечно изумляла его, потому что означала "дарить". Теперь он решил отдать кольцо белокожей красавице, которая гордо, всем своим телом источала страх и вызов при его приближении.Пальцы его сморщились от морской воды, и кольцо не поддавалось, когда он начал стаскивать его с мизинца. Старая американка с кудрявыми седыми волосами носила его на другой руке, там, где носят обручальное кольцо. Он настиг ее под разбитым уличным фонарем в Синеландии, когда муж ее погрузился в изучение фотографий мулаток-танцовщиц с рекламы находившегося за углом ночного клуба. Тристан приставил лезвие бритвы к ее щеке, и она обмякла, как шлюха, эта старая седая американка, так испугавшаяся царапины на своем морщинистом лице, хотя от могилы ее отделяло всего два-три года. Пока Эвклид резал ремешок сумочки, Тристан стаскивал медное кольцо, и их пальцы сплелись, как у любовников. Теперь же он протягивал кольцо незнакомой девушке. В ее лице под черной шляпкой было что-то обезьянье - нижняя часть с крепкими зубами слегка выдавалась вперед и, казалось,
улыбалась, хотя на губах у нее улыбки не было. А губы у нее были полные, особенно верхняя.

- Могу ли я преподнести вам этот скромный подарок, сеньорита?
- Что побудило вас к этому, сеньор? - За столь вежливым обращением тоже чудилась улыбка.
- Вы красивы и не стыдитесь своей красоты, а такое встречается редко.
- Стыдиться несовременно.
- Но многие представительницы вашего пола стыдятся до сих пор. Как ваша подруга, например, - она же прикрыла свои буфера.

Сверкающая белая девушка держалась гордо.
- Красивой быть опасно, именно поэтому женщины научились стыдиться, - заявила она Тристану, вздернув подбородок.
- С моей стороны вам ничто не угрожает, клянусь. Я не причиню вам вреда.

Клятва прозвучала торжественно, юноша попытался придать своему голосу мужской тембр. Девушка изучала его: округлые негритянские черты его лица никогда не знали обжорства, глаза его блестели, завитушки черных волос едва заметно отсвечивали медью, в белом сиянии солнца некоторые волоски словно горели красным пламенем. В его лице чувствовались фанатизм и отрешенность, но, как он и говорил, для нее он не был опасен.

Она проворно протянула руку и коснулась кольца. "Дар", - прочла она и игриво напрягла бледную кисть, чтобы Тристан надел кольцо на палец. Безымянный палец девушки оказалсяслишком тонок, кольцо держалось только на среднем. Она подняла его перед собой так, чтобы печатка сверкнула на солнце, и спросила у подруги:
- Тебе нравится, Эудошия?
- Отдай его, Изабель! Это плохие уличные мальчишки. Оно наверняка
краденое.
- Весь мир состоит из краденого. Вся собственность - воровство, и те, кто украли большую часть, пишут законы для остальных.Они хорошие ребята, - успокоила Изабель спутницу. - Чем это нам повредит, если мы позволим им полежать рядом с нами на солнце ипоговорить? Нам же с тобой скучно вдвоем. У нас нечего украсть, кромеполотенец и одежды. Они могут рассказать нам о своей жизни. А могут и наврать - это тоже интересно.

Они заговорили об электронном рае, сиявшем высоко над их головами, где певцы и киноактеры, звезды футбола и сверхбогачи проплывали обсыпанными блестками ангелами, - этот мир словно спустился на землю и объединил их. Искры любви и ненависти, максималистские юношеские заявления перелетали от одного к другому, уравнивая всех и бесконечной удаленностью от этого рая, и тем, что все они имеют одинаковые тела с четырьмя конечностями, двумя глазами и одной кожей. Раскаленный песок припекал снизу; властное бессилие постепенно пригасило их разговор. Когда Эвклид и Эудошия, поколебавшись, дружно встали и пошли к воде, над оставшейся парой нависло напряженное молчание. Рука Изабель, на которой блестело краденое кольцо, прикоснулась к темной, цвета полированного серебра, ладони Тристана.
- Ты подарил мне кольцо. Теперь мне нужно подарить тебе что-нибудь в ответ.
- В этом нет необходимости.
- Подарок, который я имею в виду, станет подарком и для меня. Это время.Время моей жизни.

***
Ты помнишь, как всё начиналось?...
Услышав, что дыхание Изабель замедлилось и стало прерывистым,Тристан повернул голову, чтобы в последний раз увидеть ее профиль: с загорелого лба и с висков падали на землю пряди мерцающих светлых волос, а выступающие челюсти говорили о чувственности и склонности к шалостям. - Моя милая Изабель... - из последних сил его пальцы нащупали болтающееся на высохшем пальце возлюбленной кольцо с надписью "ДАР".