[She Wolf] Досуг мне разбирать вины твои, щенок! Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать.(с)
Original. Принцесса | Советник. "Я никогда вас не предам". Мечты о несбыточном. Целовать холодные руки.
-
-
12.12.2009 в 16:38- Она хочет убить меня, - печально произнесла она.
У стен были уши, у стен были глаза. Но здесь, в этой комнате, в углу которой Анна-Роза своими собственными ручками поставила икону Богоматери, нас не слышал никто. Зачем утруждать себя подслушиванием молитвенного шёпота принцессы - тем более, принцессы обречённой?
- Ваше Высочество, я уверен, вы ошибаетесь. Ваша сестрица...
- Она уже приготовила яд. Или, может быть, приказала наточить кинжалы. Я не знаю, что ей больше по душе. Скорее, яд - сестрица Беатрис боится крови. Помню, когда она была совсем крошкой, и порезалась ножичком за ужином... Ах, как она ревела, ты бы видел! Пятеро фрейлин не могли успокоить. Она была такая потешная, тогда, в то время...
Анна-Роза улыбалась. И щурила глаза - зелёные, русалочьи. А ресницы, тёмно-рыжие, изогнутые, издалека казались мокрыми и слипшимися - но разве можно было рассмотреть в лампадочном полумраке, плакала она или нет? Она была такая, моя принцесса. Акварельная. Переливающаяся. Плачущая и смеющаяся одновременно. Нелепая и неуклюжая, с чересчур острыми ключицами над кружевным верхом корсета.
Беатрис не была похожа на неё.
Беатрис была сильнее и правильнее. Чётче в движениях, ярче в глазах.
И, конечно же, именно Беатрис должна была править нашей страной, когда рассыпающаяся на части матушка-Анастасия наконец уложит свои старые кости в гроб. Вот только Анна-Роза родилась раньше Беатрис, вот незадача. Уверен, Анна-Роза и сама была расстроена из-за такой своей оплошности. Ведь это Беатрис должна была стать королевой. Это видели все. Кроме дряхлеющей Анастасии.
- Откажитесь от короны, принцесса. Откажитесь, пока не поздно.
- Я боюсь, уже поздно. Матушка никогда не отдаст трон сестрице добровольно, ты же знаешь. Ах, уж эти семейные ссоры! - смеётся-плачет Анна-Роза, и рыжий волнистый локон подрагивает на её полуоткрытой груди. - Я не боюсь, я ничего не боюсь. Только бы Беатрис выбрала хороший яд! Только бы заснуть, и не чувствовать боли! Я не хочу биться в судорогах, знаешь ли, - добавляет она заговорщическим шёпотом. - Это так неэстетично. Нет, нет, я вовсе не хочу, чтобы ты видел меня корчащейся на полу и исходящей кровавой пеной! О, я придумала. На сестрицу никогда нельзя положиться, она ничего не может сделать хорошо. Дай мне слово, что ты отвернёшься и не будешь смотреть! Сейчас же дай!
Я смотрю на неё и думаю, что увезу её из дворца.
Я смотрю на неё и думаю, что буду стоять у её изголовья пять, десять, сто ночей, лишь бы принцесса была в порядке.
Я спрячу её в маленький серебряный ларчик и унесу далеко-далеко, чтобы никто не нашёл. Не добрался. Не притронулся.
Я и сам - не притронусь. Не осмелюсь.
Но поцеловать её руку - это, думаю, я заслужил. Я намекну ей на это. Потом, когда всё будет кончено.
Я протягиваю ей запечатанный конверт и говорю:
- Это нужно сжечь сразу же после сожжения. Тут - план побега из дворца. Мой человек уже внедрился в круг заговорщиков. Сегодня, не позже полуночи, он должен сообщить мне примерную дату покушения. Вы ошибались, это не яд. Прошу вас, прислушивайтесь к моим указаниям. Если вы будете действовать благоразумно, мы вас спасём.
Русалочьи глаза смеются мне в лицо.
- Фи, Беатрис. Кинжалы - это так старомодно.
К слову, я умру за эту сумасбродную принцессу. За её глаза и за холодные руки.
К слову, она об этом знает.
И потому - не боится. Совсем не боится. Потому что я здесь, и я никогда её не предам.
Я говорю:
- Будьте готовы, принцесса.
-
-
12.12.2009 в 17:08Советник стар, а принцесса брезглива. И личико морщится, когда сухие, потрескавшиеся губы касаются холеных пальчиков.
- Я никогда вас не предам.
Галантный, завернутый в складки тяжелой мантии, с простой и доброй улыбкой. Он верит своей принцессе, он верен ей, словно пес. Кто он без неё? Пустое место без той, у которой чуть вздернутый носик и орлиные брови с хмурым взглядом из-под них. Маленькое чудо, солнышко для него, простого советника.
Когда-то, когда он был моложе, а принцесса была чудесной девочкой с ярким лентами в косах, он мечтал, что вечно будет с ней, что не бросит. Он, советник, всегда рядом с ней. Подобно тени.
- Докажите.
Голос холодный, как и руки, на которых расцветают алые розы поцелуев старческих губ. Нежные, трепетные лепестки окутывают ладонь легким флером. Но ей плевать. Она выше своих подчиненных. Их мечты, их стремления, их жизни… Что это для неё? Глупость, так?
На её пальцах сияют огнями перстни, а на шее ободом сверкает тяжелое драгоценное ожерелье. В её возрасте уже не пристало быть принцессой, но истинно дворянское упрямство не дает ей права отречься от выбранного навечно титула.
Советник улыбается. Хрупкая пешка. Влюбиться в нежный светлый образ, а существовать с твердостью и презрением. Как сложен мир в его многогранности.
Он сделает шаг назад и низко склонит голову в почтительном поклоне. И он не будет ничего доказывать. Перечить принцессе запрещено. Он только будет исполнять все её приказы.
-
-
12.12.2009 в 17:21Автор 2. тоже очень ярко...
-
-
12.12.2009 в 20:51не заказчик
-
-
12.12.2009 в 22:37довольный заказчик
-
-
14.12.2009 в 15:05Боже. как прекрасно
-
-
14.12.2009 в 20:50391 слово
Знаете, советник... - Линда вгляделась в лицо рыцаря Гранже и пожала плечами. - Нет, не знаете вы, советник. Что вам за дело, меня ли убьют, главу ли ордена этого вашего. Скажите, советник, а вам кто больше нравится? Наш король или этот ваш рыцарь первого ранга, как же его? Да не важно, все одно он аристократ, щит, и должен защищать своего короля, а он... А вы...
Линда прикрыла рот ладошкой и вновь принялась за книгу, скучную довольно-таки, но на советника смотреть уже не получалось, чтобы слезы не показать на глазах. Нет-нет, принцесса вовсе не была кисейной барышней, просто, согласитесь, как тут слезам не появиться, если мир летит к чертям. Аристократия пошла на короля с мечом, вместо того, чтобы встать вокруг него щитом, как ей и положено.
- Я вас никогда не предам. - советник отложил в сторону проект очередного закона, которым его величество в который раз вознамерился осчастливить свой несчастный народ, поглядел принцессу секунду и взялся за следующий листок. Та только рассмеялась, проглотив, наконец, злые слезы.
- Ах нет, Рэйвен, ты меня не предашь, конечно, только папу. Мне-то ты клятв не давал. Какой же ты хитрец! - Линда совсем развеселилась, рыцарь даже заметил на ее щеках лихорадочный румянец. Листок оказался в ее руках, она пробежала по нему глазами, отбросила в сторону, прошуршала юбками за спиной советника.
- Нет, у тебя чудовищно холодные руки! Дай погрею. Ну что ты смотришь на меня так? Может, я всю жизнь тебя на ты хотела позвать, почему нет, все равно умирать. Ты же вздернешь меня, Рэйвен, ну? Ведь вздернешь, я же знаю, жалости у тебя нет, и сердца тоже нет.
Линда выпустила холодные пальцы своего советника, так и не осмелившись поцеловать, и уселась у его ног, обняв свои коленки. Гранже только брови поднял вопросительно. Совсем не представлял, что ответить. Врать не хотелось, а правду говорить... Кто ж признается в государственной измене.
- Рэйвен, ну что ты молчишь?.. Ну давай уедем, давай... я не знаю. Не смотри на меня так, а то я ведь скажу, скажу тебе...
- Я ведь скажу, что я тебя люблю. Ну что ты будешь с этим делать, а?
И действительно, что ему оставалось делать, рыцарю первого ранга, советнику, изменнику и просто человеку практичному? Разве что встать с кресла, подать руку своей принцессе, да вновь повторить, что никогда не предаст.
И подумать, что все в этой сцене должно бы быть наоборот. Если верить сказителям.
-
-
14.12.2009 в 21:10она самая
Автор 3
неожиданно, но приятно. спасибо)
-
-
14.12.2009 в 21:44-
-
14.12.2009 в 21:52Спасибо за заявку)
Рыжий Сплин
Спасибо на добром слове)
-
-
16.12.2009 в 12:56- Это нужно сжечь сразу же после сожжения.
Наверно, все же, после прочтения?
Мне понравилось **
Автор 2, это прекрасно **
Автор 3, просто великолепно))